Иные споры

Наниматель жилого помещения и члены его семьи не были поставлены в известность наймодателем о непригодности отопительной системы дома. 

П обратился в суд с иском к республиканскому унитарному предприятию о возмещении вреда, причиненного ему как потребителю, и компенсации морального вреда.

В заявлении суду истец указал, что состоял в трудовых отношениях с предприятием — ответчиком. По условиям контракта ему было предоставлено в пользование жилое помещение. В установленном законом порядке он с семьей вселился в данный дом, стал в нем постоянно проживать, вносил плату за пользование жильем. В августе 2005 г. в доме произошел пожар, в результате которого было повреждено и уничтожено практически все имущество его семьи на общую сумму 10 354 000 руб. По заключению специалистов, причиной пожара стала неисправность печного оборудования. Ссылаясь на эти обстоятельства, истец просил взыскать с ответчика сумму материального ущерба в 10 354 000 руб. и 10 000 000 руб. в счет компенсации морального вреда.

Решением суда требования удовлетворены частично — с ответчика взыскано 5 035 710 руб. в счет возмещения материального ущерба, 1 000 000 руб. компенсации морального вреда. В удовлетворении остальной части заявленных исковых требований отказано.

В кассационной жалобе ответчик просил отменить решение суда, указывая, что в его основу положены выводы эксперта о причинах пожара без выезда на место происшествия, что нельзя признать достаточным; экспертом не проверены доводы о нахождении вблизи печи одежды, что могло вызвать пожар.

Обсудив доводы кассационной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия признала решение суда законным и обоснованным, исходя из следующего.

В соответствии со ст. 964 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК) вред, причиненный имуществу гражданина вследствие конструктивных или иных недостатков товара, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре, работе или услуге, подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.

Согласно ст. 968 ГК моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законодательными актами.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда, в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как усматривалось из материалов дела, П состоял в трудовых отношениях с предприятием. Ему на семью из трех человек — сам, супруга и малолетняя дочь — было предоставлено по договору найма жилое помещение. Плата за пользование жилым помещением взималась ежемесячно путем удержания из заработной платы истца. Данная квартира представляла собой отдельной жилое помещение в одноэтажном деревянном двухквартирном жилом доме, с печным отоплением, без канализации, водопровода и состояла из одной комнаты и кухни.

Как при заключении договора найма, так и в последующем П, как наниматель жилого помещения, не был ознакомлен с правилами противопожарной безопасности. Ни он сам, ни члены его семьи не были поставлены в известность о техническом состоянии печного оборудования. Как следовало из пояснений истца, они видели, что местами печь имела трещины и требовала ремонта, и указанные недостатки устраняли собственными силами.

11.08.2005 в доме произошло возгорание, и в результате пожара огнем был поврежден сам дом и уничтожено имущество, принадлежащее семье истца. По заключению специалиста, проводившего проверку по факту пожара, изложенному в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела, а затем и в ходе допроса в судебном заседании, причиной пожара явилось нарушение норм отступа дощатых перегородок от поверхности печи, что привело к нагреванию и последующему воспламенению.

В ходе проведенной судебной пожарно-технической экспертизы было установлено, что очаг пожара в квартире находился внутри помещения кухни, в месте примыкания дощатой перегородки. Данное обстоятельство сторонами в суде не оспаривалось. Причиной пожара стало воспламенение дощатой перегородки от воздействия на нее топочных газов.

В соответствии с пунктом договора найма служебного жилого помещения от 18.04.2005 наймодатель обязался производить все виды обязательных работ и услуг по содержанию и эксплуатации жилого фонда с соблюдением установленных правил содержания жилищного фонда в Республике Беларусь. Данная обязанность ответчиком не выполнена.

О том, что печь требовала ремонта, ответчик знал, поскольку в феврале 2004 г. при комиссионном осмотре дома было указано на необходимость проведения косметического ремонта дома, печи, установки автономного пожарного извещателя, замены электропроводки, что было отражено в акте. Однако печь отремонтирована не была, более года в доме никто не жил, без повторного осмотра печного оборудования он был предоставлен для проживания семье истца.

Указанные обстоятельства свидетельствовали о том, что истцу и его семье было предоставлено жилое помещение, не соответствовавшее требованиям. П и члены его семьи как члены семьи нанимателя жилого помещения не были поставлены в известность о том, что отопительная система дома использоваться не могла. Таким образом, права истца как потребителя по договору найма жилого помещения были нарушены. В связи с изложенным на ответчика обоснованно возложена ответственность по возмещению материального вреда в размере действительной стоимости поврежденного имущества, а также возмещение морального вреда с учетом принципа разумности и справедливости.

Доводы кассационной жалобы о недостаточности сведений для экспертного заключения, а также о нарушении самим истцом правил противопожарной безопасности не были подтверждены достаточными доказательствами и носили предположительный характер. На данных основаниях решение суда первой инстанции оставлено в силе.

Суд пришел к выводу о том, что хищение сумм со счета истца в банке не было результатом неисполнения или ненадлежащего исполнения банком обязательств, предусмотренных договором. 

М просил суд взыскать в его пользу с банка в порядке возмещения вреда 2 012,17 долларов США, а также 322 050 руб. расходов, понесенных истцом по договору с объединением, компенсацию морального вреда в сумме 2 000 000 руб., а также штраф в размере 6 632 118 руб., указав, что ответчик не обеспечил сохранность принадлежащих истцу денежных средств, находящихся на его банковском счете. Суть дела такова, что с 27.09.2005 по 30.09.2005 на территории Болгарии без ведома истца были проведены операции с использованием его банковской карточки по снятию денежных средств в общей сумме 2 012,17 долларов США.

Представители ответчика иск не признали.

Заслушав стороны, исследовав письменные материалы дела, суд посчитал необходимым отказать в иске. Вынося такое решение, суд исходил из следующего.

Было установлено, что в 2002 г. между М и банком заключен договор банковского счета в иностранной валюте. На основании заявления М была выдана банковская пластиковая карточка по валютному счету, а также ПИН-код (персональный идентификационный номер). Одновременно истец получил правила пользования личной дебетовой банковской карточкой MAESTRO, VISA ELECTRON, с которыми был ознакомлен под роспись и которые являлись неотъемлемой частью договора банковского счета, предметом которого являлось открытие и ведение счета клиента.

Согласно указанным правилам средством защиты от несанкционированного использования карточки является личная подпись клиента на обратной стороне карточки и персональный идентификационный номер (ПИН). Сообщать ПИН другим лицам, записывать его на карточке, а также хранить вместе с карточкой запрещается. Клиент несет ответственность за незаконное использование карточки и (или) содержащейся на ней информации, вызванное умыслом или неосторожностью клиента, а также действиями третьих лиц, и за связанные с этим последствия. Банк не несет ответственности за незаконное использование карточки и (или) содержащейся на ней информации клиентом или третьими лицами, а также возникновение вызванных этим негативных последствий, конфликтных ситуаций, находящихся вне сферы контроля банка.

Отказывая в иске, суд исходил из того, что истцом не представлено суду достоверных, достаточных, объективных доказательств нарушения работниками банка условий договора банковского счета либо действующего законодательства, регулирующего правоотношения, возникающие из этого договора, что повлекло причинение вреда имуществу (денежным средствам) истца.

Доводы истца о том, что банк в силу ч. 1 ст. 16 Закона Республики Беларусь от 09.01.2002 № 90-3 «О защите прав потребителей» (далее — Закон) несет ответственность независимо от его вины, суд признал несостоятельными, поскольку они не основаны на фактических обстоятельствах дела. Эти доводы прежде всего противоречили пунктам договора, согласно которым именно клиент, а не банк несет ответственность за незаконное использование карточки и содержащейся на ней информации третьими лицами.

Кроме того, в силу ч. 1 ст. 16 Закона исполнитель несет ответственность за вред, причиненный имуществу потребителя, вследствие недостатков услуги, тогда как в данном конкретном случае нет достоверных объективных доказательств того, что вред возник вследствие недостатков услуги, оказанной М банком. Более того, по делу отсутствовали доказательства того, что имуществу М причинен ущерб либо сотрудниками банка, либо третьими лицами.

Так, в силу ст. 181 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь факты, которые по закону должны быть подтверждены с помощью определенных средств доказывания, не могут подтверждаться никакими другими средствами доказывания. В данном конкретном случае М фактически указал на то, что вред ему причинен хищением с его счета в банке принадлежащих ему 2 012,17 долларов США, однако какое-либо решение государственных органов и должностных лиц, осуществляющих уголовное преследование, по этому поводу отсутствовало, как отсутствовало и собственно обращение М в установленном порядке с заявлением о хищении со счета в банке денежных средств. В суде М не привел каких-либо убедительных доводов в разъяснение того, по какой причине он не обратился в установленном порядке с заявлением о хищении денежных средств со счета.

Таким образом у суда не было законных оснований считать установленным тот факт, что со счета М в банке имело место хищение, которое явилось результатом неисполнения или ненадлежащего исполнения банком обязательств, предусмотренных договором. Такие доказательства по делу отсутствовали, а поэтому факт снятия суммы в период с 29.09.2005 по 30.09.2005 с помощью пластиковой карточки через банкоматы, расположенные на территории Болгарии, не мог рассматриваться судом как причинение ущерба банком имуществу М. При этом суд учитывал, что все 18 операций по снятию наличных (что не оспаривал в суде истец) были проведены при подтверждении платежной инструкции персональным (секретным) кодом владельца банковской пластиковой карточки — ПИН-кодом. У банка по указанным причинам отсутствовали основания для отказа в проведении этих расходных операций.

Те обстоятельства, что в рассматриваемый период времени М и его близкие не находились на территории Болгарии, чему представлены доказательства, а сама карточка в дальнейшем была сдана в банк, по мнению суда, не являлись существенными для дела, поскольку указанный М в суде круг лиц, которые могли воспользоваться карточкой на территории Болгарии, не являлся исчерпывающим. Кроме того, именно М в силу пунктов правил нес ответственность за последствия незаконного использование третьими лицами карточки и информации, содержащейся на ней. Таким образом, законные основания для удовлетворения иска к банку о защите прав потребителя отсутствовали.